Разрешение третейским судом спора о праве на недвижимость само по себе не свидетельствует о нарушении публичного порядка

Постановление Конституционного Суда РФ от 16 апреля 2024 г. N 18-П


Предметом рассмотрения КС РФ стал вопрос о конституционности п. 2 ч. 4 ст. 426 ГПК РФ. Согласно этой норме суд отказывает в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, если установит, что приведение данного решения в исполнение противоречит публичному порядку.

В деле, послужившем поводом для обращения в КС РФ, суд общей юрисдикции отказал в выдаче исполнительного листа на исполнение решения экономического арбитража, который признал за истцом право собственности на объект недвижимости. Суд счел, что сторонами могла быть создана видимость частноправового спора в целях недобросовестного получения прав на имущество. Кроме того, вышестоящие судебные инстанции указали, что рассмотрение споров о праве собственности на недвижимость относится к компетенции государственных судов, так как решение по такому спору порождает публично-правовые последствия - является основанием для государственной регистрации права.

Заявитель полагал, что подобное правовое регулирование в истолковании, придаваемом ему судебной практикой, необоснованно ограничивает его возможности по защите своих прав.

По результатам рассмотрения дела КС РФ напомнил, что уже обращался к вопросу о компетенции третейского суда в части разрешения споров о правах на недвижимое имущество. Так, в Постановлении от 03.10.2023 N 46-П сформулирована правовая позиция, согласно которой законодательство не исключает обязанности государственного суда удовлетворить заявление о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда по спору о праве на недвижимое имущество. Такой отказ допускается лишь в случае, когда суд установит и исчерпывающим образом мотивирует вывод о противоречии исполнения данного решения или самого этого решения публичному порядку.

Эта правовая позиция сохраняет свою актуальность и в настоящее время.

Дополнительно КС РФ указал, что в силу действующего правового регулирования государственный суд, рассматривающий заявление о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, при возникновении обоснованных сомнений в его соответствии публичному порядку (включая требования о добросовестном поведении и о соблюдении императивных норм) должен принять предусмотренные процессуальным законодательством меры для того, чтобы предотвратить получение сторонами спора преимуществ из своего незаконного или недобросовестного поведения. О получении подобных преимуществ во всяком случае свидетельствует принятие третейским судом такого решения, которое в силу явного противоречия нормам материального права и устоявшейся правоприменительной практике очевидно не могло бы быть принято государственным судом, а в случае принятия было бы отменено вышестоящей судебной инстанцией.